Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Корабль активно использовался для боевого дежурства на Чёрном море. Один раз был послан в сильнейший шторм к проливу Босфор для спасения моряка с советского танкера, для доставки его в СССР на лечение. Осенью 1983 года принимал участие в испытаниях новых противоракетных систем. Было выпущено более 20 ракет, замечаний по результатам ракетных стрельб не было.

Весной 1984 года первый после расконсервации боевой поход в Средиземное море. Сопровождали американский авианосец и линкор во время Ливанского конфликта. Ходили к Ливии, заходили в сирийский порт Тартус. ПОТЕРИ - 1 моряк.

Вооружение

Согласно проекту 56-М, на «Неуловимом» стояли:

• Пусковая установка СМ-59, для пуска 8 ракет КСЩ (Корабельный снаряд «Щука»), с системой управления СУ «Кипарис-56М»;
• Четыре четырёхствольных 57-мм автомата ЗИФ-75;
• Два двутрубных 533-мм торпедных аппарата (ТА);
• Две реактивные бомбомётные установки РБУ-2500 (под РГБ-25 снаряд; 128 шт.).

После модернизации по проекту 56-У, признанный устаревшим комплекс КСЩ, был заменён на две автоматические 76-мм установки АК-276 и четыре Противокорабельных ракетных комплекса (ПКРК) для П-15М «Термит» (код НАТО - SS-N-2 Styx).

См. также

Напишите отзыв о статье "Неуловимый (эсминец)"

Примечания

Отрывок, характеризующий Неуловимый (эсминец)

Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.

17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.

Головной эсминец «Бедовый» заложен по проекту 56 как чисто артиллерийско-торпедный корабль, но в ходе строительства превращен в ракетный (проект 56-ЭМ). Остальные строились по проекту 56-М, но практически не отличались от прототипа. Недостатки ракет КСЩ стали причиной модернизации трех кораблей («Неуловимый», «Прозорливый», «Бедовый») по проекту 56-У с установкой новых ПКРК П-15М. «Неудержимый» вследствие загрузки дальневосточных заводов не модернизировался. Все корабли вступили в строй как эсминцы, 19.5.1966 г. переклассифицированы в БРК, затем в ВПК и в 1977г.- снова в БРК (кроме «Неудержимого»).

Большой ракетный корабль «НЕУЛОВИМЫЙ», 1979 г.

Эсминец «НЕУЛОВИМЫЙ», 1961 г.

БЕДОВЫЙ (заводской № 1 204). 3.9.1952 г. зачислен в списки кораблей ВМФ и 1.1 2.1953 г. заложен по проекту 56 на заводе № 445, достраивался по проекту 56-ЭМ, спущен 31.7.1955 г., вступил в строй 30.6.1958 г. и 30.7.1958 г., подняв Военно-морской флаг, вошел в состав ЧФ; явился первым в ВМФ СССР кораблем, вооруженным противокорабельным ракетным оружием. 19.5.1966 г. переклассифицирован в БРК, 26.1.1973 г.- в БПК и 28.6.1977 г.- вновь в БРК. 20 - 27.7.1967 г. нанес визит в Гавану (Куба) и 9 - 11.8.1969 г.- в Бриджтаун (Барбадос). 7.10.1970 г.- 15.7.1971 г., находясь в зоне военных действий, выполнял боевую задачу по оказанию помощи вооруженным силам Египта. 9.11.1970 г. при сопровождении отряда кораблей НАТО в Средиземном море столкнулся с английским авианосцем «Ark Royal», но из строя не вышел и продолжил выполнение боевого задания. В период с 18.7.1972 г. по 25.1.1974 г. модернизирован на «Севморзаводе» в Севастополе по проекту 56-У, а в период с 23.4.1981 г. по 14.5.1986 г. там же прошел капитальный ремонт. 25.4.1989 г. разоружен и исключен из состава ВМФ в связи с передачей в ОФИ для демонтажа и реализации, 5.8.1989 г. продан частной фирме Турции для разделки на металл и 1.10.1989 г. расформирован.

ПРОЗОРЛИВЫЙ (заводской № 1210). 17.10.1955 г. зачислен в списки кораблей ВМФ и 1.9.1956 г. заложен по проекту 56 на заводе № 445, достраивался по проекту 56-М, спущен 30.7.1957 г., вступил в строй 30.12.1958 г. и 8.3.1960 г. включен в состав ЧФ. 19.5.1966 г. переклассифицирован в БРИ и 1.2.1977 г.- в БПК, а 3.8.1977 г. возвращен в класс БРК. В1976 - 1977 гг. модернизирован на«Севмор- заводе» в Севастополе по проекту 56-У. 25.8.1978 г. перечислен в состав ДКБФ. 14- 18.6.1979 г. нанес визит в Хельсинки (Финляндия). 1.11 -31.12.1979 г., находясь в зоне военных действий, выполнял боевую задачу по оказанию помощи вооруженным силам Анголы. 24.6.1991 г. разоружен, исключен из состава ВМФ в связи с передачей в ОФИ для демонтажа и реализации и 1.10.1991 г. расформирован.

НЕУЛОВИМЫЙ (заводской № 743/765). 29.4.1954 г. зачислен в списки кораблей ВМФ и 23.2.1957 г. заложен п‹здлрректу 56 назаводе № 190, достраивался по проекту 56-М, спущен 27.2.1958 г., вступил в строй 30.1 2.1958 г. и 8.3.1960 г. включен в состав КБФ. 19.5.1966 г. переклассифицирован в БРК и 26.1.1973 г.- в БПК, а 3.8.1977 г. возвращен в класс БРК. 15 - 20.2.1969 г. нанес визит в Конакри (Гвинея) и 5 - 10.3.1969 г.- в Лагос (Нигерия). 1 7.4.1969 г. перечислен в состав КЧФ. В период с 2.1 2.1971 г. по 4.10.1972 г. модернизирован на «Севморзаводе» в Севастополе по проекту 56-У, 6.6.1974 г. выведен из боевого состава, законсервирован и поставлен в Севастополе на отстой, но 18.3.1982 г. расконсервирован и вновь введен в строй, а 19.4.1990 г. разоружен и исключен из состава ВМФ в связи с передачей в ОФИ для демонтажа и реализации, 11.2.1991 г. расформирован и впоследствии продан частной фирме Италии для разделки на металл.

НЕУДЕРЖИМЫЙ, с 14.3.1986 г.-УТС-567 (заводской № 88). 19.1.1955 г. зачислен в списки кораблей ВМФ и 23.2.1957 г. заложен по проекту 56 на заводе № 199, достраивался по проекту 56-М, спущен 24.5.1958 г., вступил встрой 30.1 2.1958 г. и 8.3.1960 г. включен в состав ТОФ. 19.5.1966 г. переклассифицирован в БРК и 3.8.1977 г.- в БПК. 23.7.1979 г. поставлен на «Дальзаводе» во Владивостоке на капитальный ремонт, но 8.1 2.1985 г. разоружен и переформирован в УТС, а 10.4.1987 г. исключен из списков судов ВМФ в связи с передачей в ОФИ для демонтажа и реализации.

НЕУКРОТИМЫЙ (заводской № 89). 1 7.10.1955 г. зачислен в списки кораблей ВМФ, но вскоре снят со строительства и на заводе № 199 не закладывался.

Водоизмещение: полное 3315, стандартное 2767 т (у «Бедового» - 3447/2890 т); длина 126,1 м, ширина 12,7 м, осадка 4.3 м. Мощность ПТУ 2x36 000 л.с.; скорость хода: максимальная 39,0, экономическая 14,0 уз; дальность плавания экономическим ходом 3900 миль.

Вооружение: 1х1 ПУ ПКРК СМ-59 (8 ракет КСЩ), 4х4 57мм ЗИФ-75 (на «Бедовом» 4x4 45-мм СМ-20-ЗИФ) орудия, 2x2 533-мм ТА. 2 РБУ-2500 (128 РГБ-25). Экипаж 270 человек. в том числе 19 офицеров.

ПРОЕКТ 56-У:

Водоизмещение: полное 3447, стандартное 2940 т; максимальная скорость 35 уз., дальность плавания экономическим (18 уз.) ходом 2400 миль. Вооружение: 4x1 ПУ ПКРК П-15М, (4 ракеты), 2x2 76-мм АК-276 и 4x4 57-мм ЗИФ-75 орудия. 2х2 533 ТА, 2 РБУ-2500. Экипаж 273 человека.

Эскадренный миноносец «Неуловимый» - третий корабль проекта 56-М, также известного как тип «Бедовый» (код НАТО - «Kildin»), построенный для Советского Военно-Морского Флота в 1950-х годах. Впоследствии был модернизирован по проекту 56-У.

История

29 апреля 1954 года ЭМ «Неуловимый» был зачислен в списки кораблей ВМФ, и 23 февраля 1957 года, под заводским номером 743, заложен на Петербургжском заводе им. Жданова по проекту 56. Там же был достроен по проекту 56-М (заводской номер 765) и 27 февраля 1958 года спущен на воду.
В том же году, 30 декабря, «Неуловимый» вступил в строй. 8 марта 1960 года он был включен в состав Краснознамёенного Балтийского флота (КБФ). 19 мая 1966 года ЭМ «Неуловимый» был переклассификации в Большой ракетный корабль (БРК), 26 января 1973 года - в Большой противолодочный корабль (БПК), и 3 августа 1977 года снова возвращен в класс БРК.

В 1969 году БРК «Неуловимый» осуществил миссию к побережью Африки, где нанёс в феврале визит в Конакри (Гвинея), и в марте - в Лагос (Нигерия). После возвращения, 7 апреля 1969 года «Неуловимый» был причислен к Краснознамённому Черноморскому флоту (КЧФ). В период с 2 декабря 1971 года по 4 октября 1972 года - модернизирован на «Севморзаводе» (Севастополь) по проекту 56-У. 6 июня 1974 года «Неуловимый» был выведен из боевого состава, законсервирован и поставлен в Севастополе на отстой, но через восемь лет, 18 марта 1982 года, расконсервирован и вновь введен в строй.

15 мая - 13 июня 1984 года принимал участие в учениях «Океан-84», проходивших в Средиземном море (тема учений: «Разгром АМГ противника ОС РУС во взаимодействии с МРА ВВС ЧФ»).
В учениях так же принимали участие КРУ «Жданов», БПК «Комсомолец Украины», «Сдержанный», «Стройный», «Удалой», эсминцы «Находчивый», «Сознательный», БРК «Бедовый», СКР «Сильный», «Дружный», «Волк», малые ракетные корабли (МРК) «Зарница», ПЛ К-298, разведывательный корабль «Кильдин», танкер «Десна» и др.
19 апреля 1990 года «Неуловимый» был разоружён и исключён из состава ВМФ в связи с передачей в ОФИ для демонтажа и реализации. 11 февраля 1991 года расформирован и впоследствии продан частной итальянской фирме для разделки на металл.

Вооружение

Согласно проекту 56-М, на «Неуловимом» стояли :

Пусковая установка СМ-59, для пуска 8 ракет КСЩ (Корабельный снаряд «Щука»), с системой управления СУ «Кипарис-56М»;

Четыре четырёхствольных 57-мм автомата ЗИФ-75;

Два двутрубных 533-мм торпедных аппарата (ТА);

Две реактивные бомбомётные установки РБУ-2500 (под РГБ-25 снаряд; 128 шт.).

После модернизации по проекту 56-У, признанный устаревшим комплекс КСЩ, был заменён на две автоматические 76-мм установки АК-276 и четыре Противокорабельных ракетных комплекса (ПКРК) для П-15М «Термит» (код НАТО - SS-N-2 Styx).

Георгий Николаевич Авраамов подробно рассказал о своей службе в "Воспоминаниях заместителя командующего БФ". - Военно-технический альманах "Тайфун". Выпуск 20, 2000 г. Продолжение.

В 1946 г. почти весь наш класс направили в ВВМУ им. М.Ф.Фрунзе. Училище я закончил в 1950 г. по специальности "офицер корабельной службы". После распределения любой из выпускников мог быть штурманом, минером или артиллеристом - все решалось непосредственно на местах.
Меня направили на Балтику, где имелось два флота - 4-й и 8-й. Штаб 8-го флота находился в Таллине. Я получил назначение на должность командира группы управления артиллерийским огнем главного калибра ЭМ «Сторожевой» пр.7У. Корабль в то время стоял в ремонте в Кронштадте, командовал им капитан 2 ранга Алексей Диомидович Никитенко.
Прослужив на «Сторожевом» буквально несколько месяцев, я был вынужден уйти. Причина ухода в то время была не оригинальна. В послевоенный период вновь начали очень настороженно относиться к тем морякам, которые имели какое-либо отношение к дореволюционным офицерам. А как известно, мой отец служил и в царское время, и при советской власти. В то время Кронштадт и Кронштадтская крепость имели очень строгий пропускной режим. Кто-то из руководства посчитал, что я, как сын бывшего российского дореволюционного офицера, не имею права служить в Кронштадте. Поэтому оттуда меня направили на равноценную должность на другой корабль - командиром группы управления главного калибра ЭМ «Стойкий», который строился в Ленинграде. «Стойкий» был вторым кораблем в серии ЭМ пр.30бис.

Уход со «Сторожевого" стал для меня печальным событием, т.к. там я ощутил (кстати, уже не в первый раз) такое настороженное отношение. Но то, что я попал на новый, современный по тем временам корабль, сыграло положительную роль, открыв перспективы службы.
ЭМ «Стойкий» командовал капитан 2 ранга Эмануил Григорьевич Курас. Послужил я на «Стойком» 1.5 года. Служба была интересной, у меня в подчинении находились матросы военного призыва, служившие по 7 лет - многие офицеры были моложе них. Эти матросы, как правило, были не очень грамотными, что важно для группы управления, которая связана со сложной техникой, электроникой. При этом лишь старшина 2-й статьи Фрумкин, командир отделения артиллерийских электриков, имел 7 классов образования - у остальных было и того меньше. Но люди были потрясающие, они прошли постройку корабля. Приняв его, общаясь с проектантами и строителями, они набрались такого опыта, что стали асами в своем деле, несмотря на низкий общеобразовательный уровень. К сожалению, в дальнейшем это все как-то сошло на нет...
В то время все командиры кораблей нашей бригады были участниками Великой Отечественной войны, имели за плечами большой опыт службы. Многие из них закончили ВВМУ им. М.В.Фрунзе, учились у моего отца, хорошо его знали, поэтому по-доброму относились и ко мне. Кстати, на том же ЭМ «Сторожевой», когда пришла весть, что мне придется оттуда уйти, командир капитан 2 ранга Никитенко очень болезненно к этому отнесся, по-порядочному, душевно, за что я ему благодарен.
Командир «Стойкого» Курас войну прошел, насколько я помню, на Тихом океане - опытный офицер и по возрасту, и по званию. О нем могу сказать только хорошее. Помощником командира корабля был капитан 3 ранга Константин Сергеевич Никитин, впоследствии - командир крейсера «Аврора» (сейчас он является председателем Совета ветеранов крейсера).
Вообще, хочется сказать, что в то время офицерский состав был подобран на корабле весьма тщательно. Мы, младшие офицеры - командиры групп, были примерно одного возраста. Офицерская семья была дружной, и мы от старших товарищей воспринимали их опыт службы.
В марте 1952 г. в Ленинграде, где жила моя семья, родилась дочь Елена, впоследствии тоже связавшая себя с военно-морской службой, выйдя замуж за морского офицера.
В 1952 г. меня направили на Высшие артиллерийские классы, где проучился год. Направление на учебу я воспринял положительно, т.к. всегда старался получить как можно больше знаний. Начальником факультета артиллерийских классов был контр-адмирал Слизкой, известный артиллерист, участвовавший в обороне Ленинграда, очень порядочный адмирал. За год учебы на Охте мы получили серьезные знания и приобрели необходимые навыки.

Окончив в 1953 г. классы, я прибыл в свою бригаду командиром БЧ-2 на БЧ-2 - большая организация, около 80 человек подчиненных, в т.ч. трое офицеров. Две батареи главного и зенитного калибра, группы управления. Пробыл я в этой должности немного - всего год. После этого, видимо, оценив мою службу, командование бригады ЭМ решило направить меня по командной линии, а не по специальности: в 1954 г. в звании старшего лейтенанта стал старшим помощником командира ЭМ «Стерегущий» пр.7.
Корабль прошел войну, стоял в ремонте в Кронштадте. Командиром ЭМ был капитан 2 ранга Олег Павлович Грумбыков - опытный офицер, прошедший войну. Старпом, насколько могу судить по отзывам и характеристикам, из меня получился неплохой. На «Стерегущем» я прослужил два года - один с Грумбыковым, второй со Станиславом Петровичем Кострицким (О.П.Грумбыков впоследствии стал контр-адмиралом, а С.П.Кострицкий - вице-адмиралом). «Стерегущий» простоял несколько месяцев в ремонте и перешел в Таллин. Плавали в составе 76-й БЭМ.
В 1957 г. меня назначают старшим помощником командира ЭМ «Свободный» пр.30бис, командиром которого был капитан 3 ранга Л.Н.Ольштынский. Год я прослужил на этом корабле, затем вновь был послан на классы - опять на Охту, но теперь уже учиться на командира ЭМ. Через год вернулся в свою бригаду, но т.к. свободных должностей не было, меня вновь назначили старшим помощником командира ЭМ «Степенный», которым командовал капитан 3 ранга Владимир Семенович Пирумов. Через год он ушел в ВМА. а меня назначили командиром «Степенного». Кстати, в 1958-1959 гг. «Степенный» имел бортовой номер 27.

"Тридцатки-бис" - интересные корабли, в то время самые ходовые, самые активные. Бригада у нас была мощная (11 ЭМ различных типов), вместе с тремя крейсерами входила в состав 32-й дивизии крейсеров. В 1959-1960 гг., когда началось очередное сокращение ВС, «Степенный» поставили в консервацию.
Я предпринимал все возможные попытки остаться на плавающем корабле, но в нашей бригаде таких вакансий было немного. Большинство ЭМ законсервировано, на плавающих мест нет. Крейсера из дивизии передали в другие соединения: «Октябрьская революция» ушла в Балтийск, «Жданов» - на ЧФ, а «Адмирал Лазарев» - на ТОФ. Мне очень хотелось плавать, поэтому в 1961 г. согласился перейти с должности командира ЭМ на должность командира ПЛК-9 пр. 159.
Таллинская ВМБ была главной базой 8-го ВМФ, там находился командующий флотом и штаб. В середине 1950-х гг. БФ снова объединили, и тогда была сформирована Восточно-Балтийская флотилия (ВБФ), штаб которой разместился в Таллине. Командующим флотилией был очень известный у нас вице-адмирал Г.С.Абашвили (это уже после его командования эскадрой БФ).
32-ю дивизию как дивизию крейсеров расформировали; 76-я бригада вошла непосредственно в состав ВБФ. У нас в Таллине, помимо 76-й бригады, остался один крейсер пр.68К - «Комсомолец». Позже ВБФ переформировали в Таллинскую ВМБ, в нее вошли дивизия ОВР двухбригадного состава (противолодочная и тральная) и 76-я БЭМ.
В состав 76-й БЭМ входили «Смелый», «Стойкий», «Статный», «Свободный», «Степенный», «Солидный», «Серьезный», «Славный» и др. Еще приходили корабли, которые строились - они приписывались к нашей бригаде на время испытаний, и число их доходило до 12-15 ед.
Командиров 76-й БЭМ за время моей службы было несколько. Очень ответственные и известные в то время офицеры: сначала капитан 1 ранга Г.А.Визель. затем капитан 1 ранга В.Г.Бакарджиев (позже стал одним из начальников ВВМУ им. П.С.Нахимова, контр-адмирал), затем капитан 1 ранга Борис Гаврилов. Позже - капитан 1 ранга Т.Г.Катышев (тоже впоследствии удостоен звания контр-адмирала).

ЭМ «Степенный» на военно-морском параде в Ленинграде. Июль 1975 г. (фото Н.Г.Масловатого)

Служба была интересной. Тогда корабли активно строились, все они проходили через Таллинскую ВМБ, и 76-й бригаде часто приходилось обеспечивать испытания "новостроек"" в различных погодных условиях. Запомнились мореходные испытания головного крейсера «Свердлов» пр.68бис. Когда вывели нас на его обеспечение, шторм был 11-12 баллов. Если крейсер ложило градусов по 30, то как мотало наш ЭМ, даже передать трудно. На Балтике плавать сложно, волна крутая. Участвовали мы в обеспечении испытаний первого атомного ледокола «Ленин» (тоже в районе Таллинской ВМБ).
Часто проводились артиллерийские стрельбы, стрельбы в сильную качку, с т.н. упределителем залпа - специальным устройством, обеспечивающим выстрел, когда стволы находятся в горизонтальном положении. В очень сильный шторм находиться в КДП, выше ходовой рубки, где размах качки больше, чем внизу, очень трудно. Стреляли мы и по затопленному немецкому крейсеру в районе о. Осмуссар, выполняли плановые стрельбы. Запомнилась стрельба по бывшему немецкому ЛК «Schlezwig Holstein» - радиоуправляемой цели. По нему мы стреляли боевыми снарядами.
Были и походы, правда, ограничивались они, в основном, акваторией Балтийского моря. Если не ошибаюсь, в 1951 г. был сбит американский самолет-разведчик. Он зашел в наши территориальные воды и был уничтожен. Мы искали его обломки, членов экипажа, была спланирована целая поисковая операция.
В 1960 г. в Таллине у нас в семье родился сын, названный в честь деда Николаем. В последствии он тоже стал морским офицером.
В то время становление молодого офицера шло довольно быстро и планово. Строились новые корабли, долго на одних должностях не засиживались, если командование чувствовало, что у офицера есть перспектива в службе, его "двигали" дальше. Но были и сложности. Например, я был только старпомом на трех кораблях и лишь потом стал командиром.
На противолодочный корабль пр. 159 (по штату командир - капитан 3 ранга) перешел с ЭМ (капитан 2 ранга), который был гораздо больше по водоизмещению. Это было следствием политики, которую проводило наше правительство во главе с Н.С.Хрущевым. Я пошел на это, поскольку хотел плавать.
Корабли пр.159 - очень интересные, первые корабли с ГТУ в составе нашего флота. Внимание к ним со стороны военно-морского командования и Москвы было повышенное. Корабли пр. 159 строила вся страна: ГТУ мы получали с ЮТЗ из Николаева, а всего в их создании участвовали около 70-ти союзных предприятий. "Шли" они очень тяжело, впрочем, как и все новое. Уже на этапе постройки было известно, что ПЛК-9 (5-й корабль в серии) предназначен для СФ и, соответственно, экипаж, в т.ч. и я, был в штате соединения СФ.
1-й ПЛК пр. 159 прошел, как обычно, полные испытания. 2-й и 3-й ушли на Север в 1962 г. Мы продолжали испытания и после окончания строительства входили в состав 67-го дивизиона ПЛК бригады Балтийской ВМБ. Командовал дивизионом капитан 2 ранга Марат Ибрагимович Гильфанов. Кстати, в 76-й бригаде мы вместе командовали ЭМ.

Общие впечатление об ПЛК пр. 159. Конечно, когда приходишь с большого корабля на меньший, многое кажется маленьким и неудобным. Но все же я считаю, что корабли были неудачные с позиции обитаемости, жизнедеятельности. Для личного состава там были очень тяжелые условия. Мостик открытый, имелась боевая рубка, откуда тоже могло осуществляться управление. В нормальных условиях личный состав находился на мостике, а по боевой тревоге спускался в боевую рубку. Наверху, на мостике имелись все приборы, вахтенный офицер стоял, команды передавались рулевому в боевую рубку. В сильный шторм приходилось переходить в боевую рубку, оставляя наверху только сигнальщиков, что не совсем удобно. Для уменьшения качки на ПЛК пр. 159 установили успокоители, чего раньше мне не доводилось встречать. Это смягчало качку, но не сильно.
Если же оценивать корабль по вооружению, то о ПЛК можно сказать, что он был вооружен "до зубов".
В должности командира корабля я прошел через "кухню" постройки и сдачи, что в последствии пригодилось для дальнейшей службы.
Корабли пр.159 после постройки приходили либо в 67-й дивизион, либо уходили на Север, где из них была создана 130-я бригада ПЛК. Позже на СФ ушел и ПЛК-9.
На смену пр. 159 пошел пр.35 - тоже газотурбинный, но усовершенствованный по сравнению с предыдущим проектом. С моей точки зрения, тоже не очень удачный. Да и внешне был некрасив - "с горбом".
Прослужил я на ПЛК-9 недолго. Получилось так, что со мной вместе в море вышел начальник отдела боевой подготовки флота капитан 1 ранга Петр Николаевич Навойцев (впоследствии - адмирал, зам. начальника ГШ ВМФ). Петр Николаевич -опытный командир. Видимо, как командир я ему понравился, и поэтому он предложил перейти в Отдел боевой подготовки штаба БФ. Так в 1963 г. я был назначен в штаб БФ на должность офицера отдела боевой подготовки, на которой пробыл два года.
Служба в штабе флота отличается от корабельной, но из штаба флота видишь всю перспективу и масштабы такой большой и сложной военно-морской организации как флот. Служа в штабе, я эти масштабы впервые почувствовал. Соответственно, было легче учиться в ВМА, в которую я поступил заочно. Многие оперативные и даже оперативно-стратегические вопросы, которые изучались в Академии, давались мне значительно проще.
Через два года меня назначили командиром БРК «Неуловимый» 128-й бригады кораблей БФ. Корабль базировался в Балтийске. Командира сняли за побег матроса в Данию в проливной зоне. Командовать этим кораблем было интересно, ракетное оружие на таких больших кораблях только появилось, все было ново. Часто выполняли ракетные стрельбы комплексом КСЩ. а во время инспекции БФ - совместную групповую стрельбу двумя кораблями («Неуловимый» и «Зоркий» пр.57бис).

Кроме «Неуловимого», в состав 128-й бригады входили БРК «Зоркий» (капитан 2 ранга В.Подельщиков), «Образцовый» (капитан 2 ранга Владимир Иванович Власов), «Спешный» (Владимир Шевченко). «Смышленный» (капитан 3 ранга Илья Еремеевич Биров, он на «Стерегущем» был помощником, когда я служил старпомом) и др. - всего 7 кораблей и крейсер «Октябрьская революция» (командиры указаны на 1966 г.). Командовал бригадой капитан 1 ранга Олег Павлович Грумков, у которого в свое время был старпомом на «Стерегущем».
В конце 1966 г. «Неуловимый» пришел в Кронштадт для докового ремонта. Корабль я передал старшему помощнику. Позже «Неуловимый» под его командованием ушел на Черное море.
За свою службу мне приходилось на многих кораблях флота приходить в Неву для участия в военно-морских парадах. Тогда парады были и 1 Мая. и в День флота, и 7 ноября - не менее 3 раз в год. Шло время, и в парадах я участвовал в различных должностях - сначала как командир группы, затеем в качестве командира корабля, позже приходил и командиром соединения. Правда, ПЛК-9 во время моего им командования на такие мероприятия не ходил.
В 1966 г., когда я закончил ВМА, мне сказали, что пора менять род деятельности - хватит командовать кораблями, пора командовать соединениями. И в декабре 1967 г. назначили НШ 71-й бригады ДК в Балтике. Это очень интересное соединение (в то время - одно из перспективных) входило в состав Балтийской ВМБ. Командовал бригадой капитан 1 ранга Гамид Габибович Касумбеков (впоследствии - вице-адмирал, командующий Каспийской флотилии). Бригада состояла из двух дивизионов ДК и только начавших вступать в состав бригады БДК. Все корабли - около 35 вымпелов - интенсивно использовались. Главком ВМФ был большим любителем морских десантов, что было связано с его военным опытом на ЧФ, где он участвовал в подобных операциях. С наступательной точки зрения в то время десантные операции считались перспективными, эффективными их считали и при ведении оборонительных действий.
Дивизионами командовали: 177-м (МДК) - капитан 2 ранга Бирбровер: (СДК) - капитан 2 ранга Фунтифанов. Корабли были отечественной (МДК, МДК ВП и МДКа ВП) и польской (СДК-2, СДК-5. СДК-7, СДК-68, СДК-78 и др.) постройки. БДК первоначально были номерными, позднее им присвоили собственные наименования.
В 1970 г. прошли очень солидные учения "Океан", в которых активное участие приняла и наша бригада: корабли ходили на Север, там высаживали десант на полуострове Рыбачий вместе с кораблями СФ. Десант проходил в сложнейших штормовых условиях, но нам удалось не допустить гибели людей. По возвращении на Балтику я получил радиограмму, подписанную НШ БФ вице-адмиралом Савельевым, о присвоении мне воинского звания капитан 1 ранга.
Возвращение с учений тоже было запоминающимся. Мы получили приказание идти не прямо в Балтийск, а сначала зайти в Шербур. Там мы должны были принять на борт командование БФ, возглавлявшее визит балтийских кораблей (крейсера «Октябрьская революция» и БПК «Образцовый»). В то время мой бывший комбриг Грумков получил звание контр-адмирала (погоны ему доставил я), и командующий БФ вручил Грумкову погоны контр-адмирала прямо в Шербуре. В порт мы не заходили, стояли на рейде.
После визита «Октябрьская революция» и «Образцовый» пошли на БС в Средиземное море, мы же, приняв на борт командование БФ, направились в Балтийск.
В 1971 г. корабли бригады участвовали в учении ""Юг-71", которым руководил Министр обороны маршал А.А.Гречко, ходили на Черное море вокруг Европы. Я командовал отрядом кораблей в составе БДК «Донецкий шахтер» (бортовой №533) и БДК «Красная Пресня». Десант высаживали в районе Феодосии.

Командиром одного из кораблей нашей бригады был Кирилл Алексеевич Тулин, которого я помнил еще капитан-лейтенантом, затем он стал командиром БДК «Донецкий шахтер». Корабль К.А.Тулин принял в Севастополе, куда мы зашли для приемки десанта перед учением "Юг-71" (на переходе командира БДК не было, управлял старпом, я обеспечивал). Потом я его направил в ВМА, впоследствии он командовал дивизией ДК на ТОФ, получил звание контр-адмирала (ныне работает в ЦВММ). О Кирилле Алексеевиче можно отозваться как об очень хорошем офицере и порядочном человеке: очень добросовестный, пунктуальный во всех отношениях, хороший семьянин. До сих пор у нас очень хорошие отношения.
Из 71-й бригады (впоследствии переформированной в дивизию) вышло очень много хороших людей, известных личностей. Первым командиром корабля на ВП типа "Джейран" (МДК-167) был капитан-лейтенант Вячеслав Тимофеевич Харников. впоследствии ставший вице-адмиралом, командующим Камчатской флотилией, затем 1-м зам. командующего СФ. Первый командир 71-й бригады Д К Ярослав Максимович Куделькин, впоследствии стал НШ флота, вице-адмиралом. Его сменил капитан 1 ранга А.Г.Олейник, впоследствии тоже вице-адмирал.
Но главное, чем запомнилась корабельная служба, это длительными, дальними походами на боевую службу и решением учебно-боевых задач. 7 раз мне посчастливилось проходить черноморскими проливами Босфор и Дарданеллы, много раз быть на Средиземном море, совершить заходы в ряд стран Европы, Азии и Африки.
После бригады ДК, в декабре 1971 г., меня назначают НШ Лиепайской ВМБ. База являлось довольно солидным объединением, зона ее ответственности начиналась от Клайпеды и включала весь Рижский залив и часть островов Моонзундского архипелага. Основные силы ЛиВМБ, которой командовал подводник капитан 1 ранга Валерий Анатольевич Преображенский, базировались на Лиепаю, но подчиненные нам корабли имелись и в Риге. В состав ЛиВМБ входили только НК и вспомогательные суда, объединенные в ряд соединений.
Имелась довольно большая 118-я бригада кораблей ОВР в составе 109-й дивизиона ПЛК, дивизиона СКР и дивизиона ТЩ. В составе дивизиона СКР были только корабли пр.50. Командовал бригадой капитан 1 ранга Михаил Моисеевич Цейтлин (с ним я был знаком по учебе в ВМА).
76-я БЭМ ЛиВМБ была перебазирована в Лиепаю из Таллина. Это была родная бригада, на которой началась моя служба. В соединении еще оставались знакомые корабли - тот же «Степенный», на котором я был командиром.
Подчинялись нам и бригада вспомогательных судов, довольно мощная бригада АСС, дивизион консервации и ряд вспомогательных подразделений. На Ригу базировалась 78-я бригада кораблей ОВР (в ее составе были как плавающие корабли, так и находящиеся в консервации). Под Ригой имелся специальный Учебный центр для подготовки специалистов зарубежных экипажей (из Индии, Ливии и Сирии).
На Лиепаю базировались ПЛ, но они не подчинялись нам в оперативном плане, а только по линии гарнизонной службы (командир ЛиВМБ был командиром гарнизона в Лиепае). Имевшиеся соединения ПЛ подчинялись командованию 37-й дивизии (три БПЛ, одна из них в Палдиски).
В 1974 г. командующий флотом адмирал В.В.Михайлин предложил мне должность зам. НШ флота по БП - начальника БП флота, я опять вернулся в отдел, где когда-то был рядовым офицером. Только я вступил в должность, как началась подготовка к большому учению. Оно было не столько масштабным, сколько ответственным. Флот демонстрировал для МО СССР маршала А.А.Гречко уровень своей готовности. В район Балтийска должен состояться выход в море Министра (примерно на 2 часа), но на этом выходе ему надо было продемонстрировать все: и ПЛ. и НК, и авиацию (похоже, подобное мероприятие проводил СФ для нашего президента в 1998 г.). За пару часов кораблям и соединениям флота удалось выполнить десятки боевых упражнений. Это была не "показуха"", а реальная демонстрация нашей боевой выучки и подготовки. Учение нам удалось, оно было признано успешным, а Министр обороны выразил нам свою благодарность.
И снова началась обычная служба, напряженная и интересная. НШ флота, заместителем которого я являлся, был вице-адмирал Анатолий Михайлович Косов. Где-то в 1975 г. адмирал В.В.Михайлин отбыл в Москву на должность зам. ГК ВМФ, командующим ДКБФ стал вице-адмирал А.М.Косов, а НШ флота назначили контр-адмирала А.М.Калинина.
С Алексеем Михайловичем Калининым мы до этого встречались не раз: вместе окончили училище, классы, командовали ЭМ. Правда, он - на Севере, а я - на Балтике. Встречались мы с ним в Ленинграде, когда он был НШ бригады строящихся кораблей, вместе учились в ВМА (он - на очном, а я - на заочном отделении).
Руководить боевой подготовкой флота - сложное дело, требовавшее полной самоотдачи. В период нахождения в этой должности в 1976 г. я стал контр-адмиралом. В следующем году меня назначили на должность зам. командующего флотом, которым после Косова стал командовать адмирал Сидоров (после гибели командующего ТОФ в авиакатастрофе он ушел на ТОФ), а затем Иван Матвеевич Капитанец.

Продолжение следует.

Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.

Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.

Для поиска однокашников попробуйте воспользоваться сервисами сайта

nvmu.ru.