В среде которых они и возникли: в Канаде, Великобритании, Франции и других странах Европы, в т. ч. в России. Первый подобный приют открыла на Лисон-стрит (Leeson Street) в Дублине в 1767 г. Арабелла Денни .

Первоначальная миссия приютов состояла в том, чтобы помочь «падшим женщинам» вновь найти своё место в обществе. Однако к началу XX века приюты по своему характеру всё больше становятся институтами наказания и принудительного труда (по крайней мере в Ирландии и Шотландии). В большинстве приютов их воспитанницы должны были выполнять тяжёлую физическую работу, в том числе прачечную и швейную. Также они должны были соблюдать строгий распорядок дня, включавший длительные молитвы и периоды принудительного молчания. В Ирландии приюты получили обиходное название «прачечные Магдалины» (Magdalene laundries). Последний такой приют на территории Ирландии был закрыт 25 сентября 1996 года.

События в одном из подобных приютов легли в основу фильма Питера Муллана «Сёстры Магдалины » (2002) .

Энциклопедичный YouTube

1 / 3

Борис Пастернак - Магдалина

ВАШИ ГАЛАКТИЧЕСКИЕ РОДСТВЕННИКИ

АВАТАР 2015 ТОТ АТЛАНТ МЕДИТАЦИЯ СЕРДЕЧНАЯ ЧАСТОТА

Субтитры

Борис Пастернак "Магдалина" Чуть ночь, мой демон тут как тут, За прошлое моя расплата. Придут и сердце мне сосут Воспоминания разврата, Когда, раба мужских причуд, Была я дурой бесноватой И улицей был мой приют. Осталось несколько минут, И тишь наступит гробовая. Но, раньше чем они пройдут, Я жизнь свою, дойдя до края, Как алавастровый сосуд Перед тобою разбиваю. О, где бы я теперь была, Учитель мой и мой Спаситель, Когда б ночами у стола Меня бы вечность на ждала, Как новый, в сети ремесла Мной завлеченный посетитель. Но объясни, что значит грех, И смерть, и ад, и пламень серный, Когда я на глазах у всех С тобой, как с деревом побег, Срослась в своей тоске безмерной. Когда твои стопы, Исус, Оперши о свои колени, Я, может, обнимать учусь Креста четырехгранный брус И, чувств лишаясь, к телу рвусь, Тебя готовя к погребенью. У людей пред праздником уборка. В стороне от этой толчеи Обмываю мирром из ведерка Я стопы пречистые Твои. Шарю и не нахожу сандалий. Ничего не вижу из-за слез. На глаза мне пеленой упали Пряди распустившихся волос. Ноги я Твои в подол уперла, Их слезами облила, Исус, Ниткой бус их обмотала с горла, В волосы зарыла, как в бурнус. Будущее вижу так подробно, Словно Ты его остановил. Я сейчас предсказывать способна Вещим ясновиденьем сивилл. Завтра упадет завеса в храме, Мы в кружок собьемся в стороне, И земля качнется под ногами Может быть, из жалости ко мне. Перестроятся ряды конвоя, И начнется всадников разъезд Словно в бурю смерч, над головою Будет к небу рваться этот крест. Брошусь на землю у ног распятья, Обомру и закушу уста. Слишком многим руки для объятья Ты раскинешь по концам креста. Для кого на свете столько шири, Столько муки и такая мощь? Есть ли столько душ и жизней в мире? Столько поселений, рек и рощ? Но пройдут такие трое суток И столкнут в такую пустоту, Что за этот страшный промежуток Я до Воскресенья дорасту.

Происхождение

Приюты Магдалины получили широкое распространение на волне протестантского «Движения спасения» (англ. Rescue movement ) XIX века, формальной целью которого была реабилитация . Именно в Ирландии сеть подобных приютов получила своё название в честь Марии Магдалины , которая, согласно воззрениям Западных Церквей , искупая свой прежний образ жизни, стала страстной последовательницей Иисуса Христа .

Движение приютов Магдалины в Ирландии вскоре получило одобрение католической церкви, и приюты, которые первоначально задумывались как кратковременные убежища, всё чаще становились учреждениями долгосрочного содержания. Воспитанницы должны были выполнять ряд принудительных работ, в частности, в прачечных , поскольку приюты существовали на основе самофинансирования, а не за счёт финансирования Католической Церкви.

По мере того, как движение Приютов Магдалины всё больше удалялось от первоначальных целей Движения спасения (они состояли в том, чтобы найти альтернативную работу для проституток, которые не могли найти себе постоянную работу из-за своей репутации), приюты стали приобретать характер, всё больше напоминающий тюремный. Монахини, наблюдавшие за воспитанницами, получили право применять жёсткие меры с тем, чтобы отбить у воспитанниц желание покинуть приют и создать у них чувство покаяния .

Условия содержания

Как показывают регистрационные книги приютов, на ранней стадии их существования многие женщины приходили в приюты и уходили из них по своей собственной воле, иногда неоднократно.

По мнению Ф. Финнеган, поскольку многие воспитанницы в прошлом были проститутками, считалось, что они нуждаются в «исправительном наказании», «покаянии». Воспитанниц называли «детьми», а они сами должны были, вплоть до 1970-х гг, называть всех сотрудниц персонала «матерями», независимо от их возраста. Для принуждения к порядку и поддержания монастырской атмосферы воспитанницы должны были соблюдать строгое молчание в течение большей части дня, были распространены телесные наказания .

Со временем приюты Магдалины стали помещать у себя не только проституток, но и матерей-одиночек , женщин с задержками в развитии, подвергшихся сексуальному насилию в детстве, и даже молодых девушек, чьё поведение родственники считали чрезмерно игривым, либо имевших «слишком соблазнительную внешность». Параллельно с приютами Магдалины в это время в Великобритании и Ирландии существовала и сеть государственных приютов, куда помещали «социально девиантных» людей. Как правило, женщин направляли в подобные заведения по требованию членов семьи (обычно мужчин), священников и врачей. При отсутствии родственника, который бы мог поручиться, воспитанницы могли остаться в приюте до конца жизни, часть из них была вынуждена в связи с этим принять монашеский обет.

Учитывая царившие в Ирландии консервативные ценности, в том числе и в сфере отношений между полами, существование приютов Магдалины одобрялось обществом вплоть до второй половины XX века. Исчезновение приютов Магдалины было вызвано, по мнению Френсис Финнеган, не столько изменением в отношении общества к сексуальным проблемам, сколько появлением стиральных машин .

Публичный скандал

Существование приютов в Ирландии не привлекало внимание общественности до тех пор, пока в 1993 г. монашеский орден в Дублине принял решение продать часть своего прихода компании по торговле недвижимостью. На территории бывшего приюта были обнаружены останки 155 его воспитанниц в безымянных могилах, которые затем были кремированы и перезахоронены в братской могиле на кладбище Гласневин . Поскольку кремация в католической Ирландии рассматривается как тёмное наследие язычества, разгорелся публичный скандал. В 1999 г. Мэри Норрис , Джозефина Маккарти и Мэри-Джо Мак-Дона, бывшие воспитанницы приюта, дали показания о том, как с ними обращались. В 1997 г. Канал 4 (англ. Channel 4 ) показал документальный фильм «Секс в холодном климате» (англ. Sex in a Cold Climate ), где опросил бывших воспитанниц приютов Магдалины, свидетельствовавших о многократном сексуальном, психологическом и физическом насилии, а также изоляции от окружающего мира на неопределённый период времени.

В мае 2009 г. Комиссия по расследованию злоупотреблений против детей выпустила 2000-страничный отчёт , где были засвидетельствованы заявления сотен жителей Ирландии о том, что они в детском возрасте в период 1930-1990 гг. подвергались сексуальному насилию в сети государственных или церковных приютов или школ, предназначенных для воспитания детей из бедных семей или сирот. Виновниками случаев насилия были монахини, священники, нецерковный персонал этих заведений и их спонсоры . Обвинения касались многих католических школ и государственных «индустриальных школ», а также приютов Магдалины.

После 18-месячного расследования, 5 февраля 2013 года комиссия опубликовала доклад. Согласно ему, были обнаружены «существенные» признаки сговора при приеме тысяч женщин в учреждения. Выжившие женщины, уже пожилые, угрожают голодовкой в знак протеста против того, что сменяющие другу друга ирландские правительства так и не сумели выделить финансовую компенсацию для тысяч женщин, находившихся там на положении рабынь. Премьер Энда Кенни затягивал с принесением извинений, что вызвало критику со стороны других членов Палаты представителей Ирландии . Кенни пообещал через две недели открыть в нижней палате полноценные дебаты по теме, «после чего у народа будет возможность ознакомиться с отчетом о том, к каким результатам они привели». Жертвы очень критически отнеслись к факту, что извинения не были принесены немедленно.

В культуре и искусстве

• В повести «Яма» (написана в 1909-1915 годах) А. И. Куприна одна из героинь повести ( Женька) в разговоре с благотворительницей даёт приютам гневную отповедь, говоря, что в приютах Магдалины даже хуже, чем в борделях.

Начало поста про приюты для проституток в викторианской Англии, материалы о которых я собирала, когда писала "Невесту Субботы". Читателям романа кое-что из этого уже будет знакомо, но, надеюсь, что-нибудь новенькое я тоже сумею рассказать.

Уильям Холман Хант, "Пробуждение совести" (так и представляю теперь, как сия непотребная девица радостно побежит сдаваться в приют для падших, раз уж совесть засвербела)

Проблемой реабилитации проституток англичане озаботились еще в 18 веке. Первый приют для падших, Госпиталь Магдалины, открылся в Лондоне в 1758 году. Почти полвека спустя, в 1807 году, свои гостеприимные двери распахнул Женский исправительный дом Лондона, а в 1835 году на помощь жрицам любви ринулась организация с монументальным названием Лондонское общество по защите молодых женщин и предотвращению проституции среди малолетних. Если же падшей сначала требовалось подлечиться — в приюты абы кого не брали — к ее услугам был достопочтенный Lock Hospital, госпиталь для сифилитиков, открытый еще в 1747 году. Шотландцы не отставали от соседей. В 1797 году в Эдинбурге был основан первый шотландский Приют Магдалины, где могли обрести стол и кров как проститутки, так и преступницы, только что выпущенные из тюрьмы (если вдруг по баланде заскучают). К 1815 году приходы в Глазго и окрестностях наскребли достаточно средств, чтобы открыть свой собственный Приют Магдалины.

В1885 году под покровительством англиканской церкви находилось уже 53 приюта для падших. Католики тоже следовали стезей добра. К концу 19 века в Англии насчитывалось 13 католических приютов, где проходили реабилитацию почти 900 женщин. Кроме того, по всей Британии открывались частные заведения. Известный филантроп лорд Шафтсбери основал в 1850 году Лондонское женское общежитие в Кэмдене. На пару с Чарльзом Диккенсом миллионерша Анджела Бердетт-Коуттс открыла знаменитый приют Урания-коттедж, о котором я еще расскажу подробнее. В 1885 году Еврейская Женская Ассоциация создала свой собственный приют, куда принимали попавших в беду еврейских девушек. Приюты могли быть рассчитаны как на несколько десятков постоялиц, так и на одну-двух. К примеру, общественная активистка Джозефина Батлер у тебя дома выхаживала больных проституток (подробнее о ней можно прочесть в книге «Женщины викторианской Англии»).

Поэтесса Кристина Россетти была волонтером Исправительного дома Марии Магдалины в Хайгейте. Заинтересовало ее в немалой степени то, что «сестры»-волонтерки одевались, как монахини, в черные платья и апостольник. По словам друга семьи, Россетти весьма элегантно смотрелась в этом наряде. Главной обязанностью волонтерок было наблюдение, чтобы не сказать слежка, за обитательницами приюта. «Сестра» должна была находиться при них постоянно, даже ночью, чтобы им не взбрело на ум что-нибудь непристойное. Россетти регулярно посещала приют и проводила там по нескольку недель в год, читая девушкам Библию и устраивая совместные молитвы.

Уильям Гладстон

Увлекался спасение падших и премьер-министр Уильям Гладстон. После парламентских сессий он имел обыкновение бродить по вечернему Лондону и заговаривать с проститутками. Но преследовал он совсем иные цели, нежели другие лондонские джентльмены. Набожный Гладстон пытался отговорить девушек от греховного занятия. Ведь есть же так много других профессий. Хоть в служанки иди, хоть в швеи, хоть в прачки, а хоть и в фабричные работницы. Выбирай — не хочу! Желающих вступить на путь истинный он препоручал заботам надзирательниц из приюта в Кливере, близ Виндзора, к которому мистер Гладстон особенно благоволил. Правда, на поверку «железный Уильям» оказался мужчиной из плоти и крови. Нет, он не разу не нарушил свои принципы, но какой ценой ему давалось хладнокровие! Общение с проститутками было искусительно. Чтобы бороться с позывами плоти, Гладстон охаживал себя бичом. И, будучи истинным англичанином, педантично делал об этом записи в дневнике. Сеансы самобичевания он помечал греческой буквой «лямбда» из-за ее сходства с бичом.

Словом, спасения падших было занятием опасным и многотрудным. Как бы самому не оскоромиться.

При упоминании Приютов Магдалины в памяти сразу же всплывают жуткие прачечные, «воспетые» в фильме «Сестры Магдалины». Основой фильма стали документальные свидетельства и рассказы очевидцев, и он достаточно верно отражает то, что творилось в прачечных на самом деле. Попасть туда было легко, выйти — гораздо сложнее, причем некоторых «заблудших овечек» отправляли туда сразу из приютов, чтобы не успели нагрешить. И все это в 20 веке! Но в английских и шотландских приютах 19 века дела обстояли несколько иначе. Собственно, их и критиковали за то, что проститутки приходят в приют подкормиться и подлечиться, а все проповеди им как об стенку горох. Или того хуже — что в приютах они скрываются от полиции. Так или иначе, но Приюты Магдалины, включая самый первый, действовали на добровольной основе.

В приюты принимали женщин, способных работать и горящих желание исправиться. Зачастую, кандидатки приходили сами. Отбор был достаточно жестким. Обычно присматривались к возрасту, состоянию здоровья, искренности и наличию другой профессии. Женщин средних лет обычно забраковывали, ведь считалось, что они слишком закоренели в пороках и ничего путного из них уже не выйдет. Чахоточных и сифилитичек тоже не брали, им была прямая дорога в больницы для бедных, и мало кто хотел возиться с беременными. Особы чахлые и слабосильные не годились для приютов, где основным источником заработка была стирка. Зато туда охотно взяли бы бывшую прачку. В целом же предпочтение отдавалось особам помоложе, желательно, не профессионалкам, а соблазненным девицам, которые глубоко раскаиваются в своих грехах, заламывают руки и вообще больше ни-ни. Но кающиеся девы — товар штучный. За неимением овечек приходилось брать козлищ.

Довольно часто девушки попадали в Приюты Магдалины по чьей-то рекомендации — священника, судьи, полицейского или врача в венерическом госпитале. Кроме того, не все филантропы терпеливо дожидались, когда в двери приюта постучит дрожащая рука. Была и иная стратегия — самим уговаривать проституток на улицах, как это делал Гладстон, или даже разъезжать по борделям в дневное время, пока девицы еще не вышли на работу. Посетителям борделей советовали одеваться поэлегантнее, чтобы проститутки не сочли добродетель скучной, приземленной. Наверняка они лучше внемлют проповеди, если на проповеднике будет изысканная шляпа и чистые перчатки!

В начале февраля власти Ирландии принесли официальные извинения жертвам произвола, который правительство страны чинило с начала XX века и до 1996 года. За это время более 10 тысяч женщин прошли через . Эти "исправительные прачечные" контролировались католической церковью, их было несколько по всей Ирландии. Попадали туда девочки, рожденные вне брака, либо женщины, совершившие различные правонарушения, даже самые незначительные.

Одной из таких заключенных была и Кэтлин Легг. Она попала туда как раз из-за того, что была внебрачным ребенком. Сейчас Кэтлин 77 лет. В интервью газете Sun она вспоминает те годы ужаса и насилия, когда она жила и трудилась в школе Святой Марии в Дублине. И хотя с тех пор прошло уже 60 лет, Кэтлин до сих пор не может забыть то время. Мать двоих детей вспоминает: "Это было рабство. Каждый раз, когда я закрываю глаза ночью, я возвращаюсь туда".

Когда мать Кэтлин отдавала ее в эту школу, она была уверена, что 14-летняя дочь будет жить в обычном интернате для детей, где за ней будут присматривать. Но как только девочка пересекла порог заведения, у нее отняли имя и дали ей номер: 26. Кэтлин рассказывает: "Мы были роботами. Мы потеряли всякое чувство индивидуальности. У нас отобрали свидетельства о рождении. У нас даже не было зеркал и календарей. Я даже не знала, как я выгляжу, а через несколько лет уже не могла понять, когда мой день рождения".

Но самым ужасным в этом заведении был изнуряющий труд. Девочки и юные девушки поднимались на заре, а потом, с 8 утра до 20 вечера они мыли полы, стоя на коленях, гладили простыни и готовили. И все это - в промышленных масштабах: девушкам приходилось управляться с огромными механизмами и тяжелыми сковородками, с которыми бы справился не каждый взрослый. "Это была работа, которая не каждому взрослому под силу, не говоря уже о заброшенных бедных девочках. Некоторым из них было всего 11 лет", - рассказала Кэтлин Легг.

"Однажды я должна была достать картофель из огромной пароварки. Я обожгла руки и отбросила сковороду. Было очень больно. Но монахини-надсмотрщицы только посмеялись. Они были настоящими садистками, - вспоминает бывшая узница. - Потом наступило Рождество. Девочкам раздавали так называемые подарки - полотенце и малюсенький кусок мыла. Когда дошла очередь до меня, мне сказали: "Ты же та девочка, которая уронила картошку? Никаких подарков тебе". И снова монахини смеялись. Они как будто получали удовольствие глядя, как мы страдаем".

Ужасная история произошла с еще одной "воспитанницей" этого интерната, когда ее рука попала под промышленный пресс. Их использовали, когда гладили простыни, которые потом отправляли в близлежащие отели. "У нее была очень серьезная травма, но надсмотрщицы сделали вид, что ничего не произошло. И мы продолжили работу в гнетущем молчании", - рассказывает Кэтлин. И добавляет, что сама она за все годы, проведенные в рабстве, не видела солнечного света и не слышала музыки. "Это было в порядке вещей: если работница заболевала, ее никто никогда больше не видел", - рассказала Кэтлин.

Но самым тяжелым трудом она называла даже не работу с промышленными прессами, во время которой многие получали ожоги, и это тоже было в порядке вещей. "Хуже всего было драить длинные темные коридоры голыми руками, стоя на коленях, особенно зимой. Каждый день тянулся, казалось, вечно, и счастьем было просто поесть в конце дня", - вспоминает Кэтлин.

Руководство "исправительных прачечных", между тем, составляло отчеты об "успеваемости" девочек, будто те учились в школе. Эти отчеты отправляли родным воспитанниц, чтобы никто не заподозрил, в каких рабских условиях девочки живут на самом деле. Матери Кэтлин отсылали такие отчеты, в которых говорилось, что девочка хорошо справляется на уроках. Однако никаких уроков там никогда не было.

Официальный доклад, который раскрыл всю правду о трудовых лагерях в Ирландии, был опубликован ранее в этом месяце. В нем эти заведения называют местом, где царит страх и одиночество. Кэтлин отмечает: "Никто из нас, девочек, не дружил между собой. Мы все были слишком запуганы - боялись, что монахини увидят, как мы общаемся друг с другом. У нас даже не было нормального обеда, чтобы в это время можно было поговорить".

Кэтлин признается: это были самые мрачные и тяжелые годы в ее жизни, и обратиться за помощью ей было не к кому. Большинство девушек покидали стены этого заведения, достигнув 16-летнего возраста. Но Кэтлин подхватила там легочную инфекцию и ей, больной, было некуда идти. Ее оставили там работать уборщицей.

В марте 1955 года Кэтлин, наконец, освободилась и покинула Ирландию. Ей было 19 лет. Кэтлин стала медиком в военно-воздушных войсках и там встретила своего мужа, Робби Легга. У нее, наконец, появилась возможность начать жизнь с нового листа. Но гнетущие воспоминания не давали ей жить спокойно, признается Кэтлин: "В 38 лет я вышла замуж за Робби. Я никогда ему не рассказывала, что трудилась в прачечной - было стыдно признаться. Я несла эти воспоминания на своих плечах как тяжелый груз".

Лишь в 2009 году она рассказала обо всем своим дочерям - 42-летней Трейси и 40-летней Кристине. После этого она вступила в организацию Magdalene Survivors Together, которая объединяет выживших в подобных трудовых лагерях - "Приютах Магдалины". Сейчас Кэтлин борется с раком легких. По ее словам, извинения, которые принесла бывшим узницам премьер-министр Ирландии Энда Кенни, являются важной вехой для них, выживших. Но они несоизмеримы с тем, что довелось пережить этим женщинам.

"Трудно поверить, но эти монахини называли себя сестрами милосердия. У них не было ни малейшего представления о том, что такое милосердие, - отметила Кэтлин. - Борьба продолжается. Теперь нам предстоит бороться за компенсацию. Я не сдамся".

Приют Марии Магдалины для кающихся женщин появился на базе Калинкинской больницы, которая славилась своеобразной спецификой. Учреждение было основано в середине XVIII века на базе одного из так называемых «прядильных домов», существующих со времен Петра Первого. Дома эти представляли собой тюрьмы для проституток, а также дам, совершивших иные правонарушения.

О том, как в царской России перевоспитывали грешниц, вспоминает сайт.

«Непотребные жены и девки»

Древнейшая профессия существовала в России и до петровских реформ. Однако именно в XVIII веке, с приходом в столицу европейских радостей, появилась мода и на разнообразные увеселительные заведения. Все чаще стали открываться подпольные публичные дома, а вместе с этим в Санкт-Петербурге начали широко распространяться так называемые «французские болезни».

В 20-х годах XVIII столетия по указу Петра Первого начинают строить прядильные дворы - промышленные учреждения, которые стали не только фабриками по производству пряжи, но и исправительными колониями для женщин легкого поведения.

Эту идею император подсмотрел в Европе во время своих заграничных поездок. Одно из самых известных таких заведений действовало в Калинкинской деревне, там специально в 1720 году по проекту архитектора Н. Ф. Гербеля было построено длинное двухэтажное каменное здание и церковь со звонницей. Их можно увидеть на гравюре Петра Штелина.

Гравюра П. Штелина «Вид на Подзорный дворец и Прядильный двор со стороны Фонтанки», 1762 г. Фото: Public Domain

Первое официальное упоминание о Калинкинском исправительном учреждении для лиц «непотребного и неистового женского пола» содержится в Полном собрании законов Российской империи в указе Елизаветы Петровны от 1 (12) августа 1750 года. В нем говорится о «поимке и доставлении в Калинкин дом всех непотребных жен и девок».

А еще позже, спустя век, в 1862 году, здесь появился самый крупный в России приют Марии Магдалины для кающихся женщин, устроенный по европейскому образцу. В него принимались «несовершеннолетние девушки, лишенные невинности», «изъявляющие раскаяние публичные женщины» и «молодые женщины и девушки, выходящие из тюрьмы с испорченной нравственностью».

Выбить чувство покаяния

Так, монахиням, наблюдавшим за воспитанницами, дали право применять жёсткие меры, чтобы отбить у женщин желание покинуть приют и создать у них чувство покаяния. Нередко служительницы церкви исполняли свои обязанности с чрезмерным рвением и раскаяние из заблудших просто выбивали.

Власть таких заведений в обществе быстро росла и укреплялась. И если поначалу в приюты попадали только женщины с панели, то позже туда начали помещать матерей-одиночек, женщин, подвергшихся насилию, и даже девушек, чью внешность их родственники считали слишком собзлазнительной.

В это сложно поверить, но «женские каторги» существовали в Ирландии аж до 1996 года! Да и прикрыли их лишь после громкого скандала, в ходе которого всплыли жуткие подробности из жизни воспитанниц приютов.

Прачечная Магдалины в Англии, начало XX века. Фото: Commons.wikimedia.org

Сначала на территории одного из таких заведений нашли останки 155 женщин в безымянных могилах. Позже несколько бывших воспитанниц «приютов Магдалины» публично рассказали о многократном сексуальном, психологическом и физическом насилии над ними. Эти факты в 1997 году легли в основу документального фильма «Секс в холодном климате».

А в 2013 году, после многолетнего расследования, глава правительства Ирландии Энде Кенни принес извинения тысячам своих соотечественниц за плохие условия труда в «прачечных Магдалины».

Хуже, чем в борделях

Впрочем, в России нравы были не лучше. Изначально в тюрьме для развратниц, прозванном горожанами «секретным домом на Фонтанке», женщин избивали, пытали и содержали в «ножных железах с замками». Многие арестантки так никогда и не покинули стен приюта, закончив там свою жизнь.

В повести Александра Куприна «Яма» такие учреждения описываются как жуткое место, воспитанницы которого подвергаются физическому истязанию и изнасилованиям. Так, одна из героинь произведения, проститутка Женька, сообщает, что в приютах даже хуже, чем в борделях.

Принципиально новая эпоха для Калинкинского дома наступила уже во времена Екатерины II. В 1779 году он перестает работать как исправительное учреждение и становится секретной лечебницей от «французской болезни» - по сути, первой венерологической клиникой в России. Лечение было анонимным, посторонних на территорию не пускали, а все пациенты могли носить маски для конспирации.

Теперь распутных женщин здесь не били и не насиловали, а всего лишь лечили. Правда, принудительно. А условия в появившемся здесь в 1862 году приюте Марии Магдалины были куда мягче - персонал занимался развитием, обучением и приучением воспитанниц к труду, по возможности помещая их в услужение в городские семьи.

Ну, а в эпоху Николая Первого проституцию в России и вовсе легализовали.

По этой причине тысячи ирландских сестер и дочерей были заклеймены позорным званием «падшей женщины» и изгнаны собственными семьями в католические приюты святой Магдалины, нередко до конца своей жизни. Ежедневный рабский труд, психологическое и физическое насилие со стороны священнослужителей, безысходность и отчаяние - это были неизменные спутники 30 000 сестер Магдалины на протяжении более чем двухсот лет. Особенно пугает то факт, что последнее заведение подобного типа было закрыто в Ирландии только в 1996 году.

Приюты Магдалины начали создаваться в Ирландии с 1767 года благодаря протестантскому «Движению спасения» и личным стараниям филантропа леди Арабеллы Денни, которая решила перенять успешный опыт реабилитации проституток у других стран. Первое заведение подобного типа было открыто в Дублине на Лисон-стрит и представляло собой временный приют для падших протестанток, где женщинам предоставляли крышу над головой и возможности освоить новую профессию. Благородные цели Арабеллы Денни были по достоинству оценены обществом, поэтому вскоре на территории Ирландии была построена целая сеть подобных заведений. Неслучайным был выбор духовной покровительницы для приютов: известного, что в библейских писаниях Мария Магдалина была раскаявшейся блудницей, которая впоследствии стала ярой последовательницей учений Иисуса Христа. Уже тогда к работе над перевоспитанием падших женщин привлекались священнослужители и сестры милосердия. Согласно сохранившимся регистрационным книгам, подопечные приютов приходили и покидали его территорию по собственной воле, порою неоднократно.

Постепенно протестантское движение потеряло поддержку государства, что вызвало серьезные финансовые затруднения во всех сферах ее деятельности. Католическая церковь, напротив, только укрепляла свою власть. Со временем приюты Магдалины полностью перешли в ее ведомство. Это внесло ряд кардинальных изменений в быт и жизнедеятельность этих заведений. По характеру приюты стали больше напоминать воспитательно-исправительные учреждения долгосрочного пребывания, а выражаясь простым языком, превратились в настоящие тюрьмы.

Изменился и контингент воспитанниц: если раньше обитательницами приюта были исключительно проститутки, то при католической церкви узницей исправительного учреждения могла стать жертва сексуального насилия, умственно отсталая или молодая женщина, вступившая в половую связь и родившая ребенка вне брака. Чаще всего, несчастные становились воспитанницами приюта по просьбе членов семьи, но иногда среди «заключенных» встречались девственницы, поведение которых было расценено опекунами или персоналом детского дома как излишне игривое и распущенное. При отсутствии совершеннолетнего родственника, который смог бы взять на себя опеку над девушкой, она была обречена «отбывать пожизненное заключение».

Девушки, попавшие в приют, лишались не только личных вещей, одежды и свободы. Их заставляли забыть кто они есть: запрещалось использовать собственное имя, вспоминать родственников, незаконнорожденных детей и любые эпизоды из прошлой жизни. Тех же, кто ослушался, сестры милосердия могли жестоко избить, закрыть в холодном помещении без окон и несколько дней морить голодом. Воспитанницы были обязаны называть своих мучительниц «матерями», ежедневно выслушивать проповеди о грехопадении и заучивать наизусть длинные молитвы. Для поддержания монастырской атмосферы девушек вынуждали проводить большую часть дня в гнетущем молчании, ведь простое человеческое общении и дружба были строго запрещены. Адский труд с утра до вечера, психологическое и физическое насилие, постоянные издевательства со стороны монахинь - это был ад на земле, посредством которого женщины должны были искупить свои грехи перед Богом. Конечно, некоторые девушки пытались бежать, что в принципе было бессмысленно. После того как полиция или родственники привозили беглянку обратно, ее стригли наголо.

Приюты были лишены какой-либо финансовой поддержки со стороны католической церкви. Поэтому все воспитанницы были обязаны трудиться с утра до вечера, чтобы расплатиться со своими «благодетелям» за те убогие условия жизни, которые были им доступны. В качестве основного способа заработка для жительниц приютов был выбран достаточно символичный вид бытовой работы - стирка. По-видимому, именно этот тяжкий женский труд ассоциировался у священнослужителей с очищением души от скверны. Дешевыми услугами несчастных рабынь пользовались различные госучреждения, армия, больницы, гостиницы и знаменитые пивоваренные компании, к примеру, Guinness.

Вскоре, за приютами закрепилось шутливое название «Прачечные Магдалины», а «церковный бизнес» стал приобретать промышленные масштабы: для повышения эффективности рабочего процесса во дворах неприметных католических приютов стали отстраиваться профессионально оборудованные помещения для стирки. Тем временем сотни девушек были вынуждены проводить дни во влажных помещениях, стирать руки в кровь о грязное белье незнакомых им людей, дышать вредными химическими средствами, которые наносили непоправимый вред их здоровью.

Неоднократно воспитанницы приютов получали тяжелые травмы и увечья в процессе работы. Никакой медицинской помощи пострадавшим не оказывалось, а воспитанницы, которые по состоянию здоровья не могли выходить на работу, попросту исчезали. Никто не может сейчас ответить на вопрос, сколько женщин было погребено в безымянных могилах, как их звали и насколько ужасными были последние дни их жизни. Одно можно сказать точно - спасти «современных рабынь» могло только чудо. И оно свершилось! В начале XX века на свет появилось чудо технического прогресса - стиральная машина с электрическим приводом. С каждым годом этот вид крупной бытовой техники становился все дешевле и доступнее для ирландского потребителя, что постепенно привело к упадку сетей прачечных Магдалины. Получая свободу, бывшие сестры Магдалины кое-как обустраивали свою жизнь, находили нормальную работу, выходили замуж, стараясь не вспоминать о страшных годах, проведенных в заточении. Никто бы и не узнал о тысячах искалеченных судеб ирландских женщин, если бы не публичный скандал, разгоревшийся в связи с продажей одного из приютов некой частной компании.

В 1993 году монашеский орден в Дублине решил продать часть своих земель вместе с бывшим приютом Магдалины. При осмотре территории сотрудники компании по торговле недвижимостью обнаружили безымянные могилы, где покоились 115 неизвестных женщин. Останки извлекли, кремировали и перезахоронили на кладбище Гласневин. Кремация в Ирландии неофициально находится под запретом, так как христианское общество приравнивает процесс сожжения тел к языческому обряду. На волне всеобщего негодования бывшие узницы приютов одна за другой стали нарушать обед молчания: женщины давали интервью различным печатным изданиям, открыто выступали на телевидении с рассказами о самых страшных годах своей жизни. В 1997 году жертвы приютов приняли активное участие в создании независимого документального фильма «Секс в холодном климате», который произвел настоящий шок на современное ирландское общество.

В 2002 году о приютах Магдалины узнала мировая общественность. На большие экраны вышел художественный фильм «Сестры Магдалины», снятый знаменитым ирландским режиссером Питером Мулланом. Картина произвела неизгладимое впечатление на жюри Венецианского кинофестиваля и получила «Золотого льва» - главный приз конкурса.

Вскоре жертвы приютов создали собственный профсоюз Magdalene Survivors Together. Представительницы организации требовали от государственных чиновников выплаты компенсаций за физический и моральный ущерб, причиненный им за годы проживания в приютах. Также бывшие воспитанницы хотели получить официальное извинение от католической церкви и государства. Но ни те ни другие не спешили идти навстречу женщинами, возможно, потому что понимали - официальное извинение равно полному признанию вины. Вскоре скандал разгорелся с новой силой, и слова прощения здесь уже не могли помочь.

В 2009 году главой правительства Ирландии был подписан Лиссабонский договор, который обязал страны Евросоюза начать борьбу с дискриминацией и социальной несправедливостью на своих территориях. В связи с этим сеть ирландских католических приютов и церковных школ была подвергнута тщательной проверке независимой комиссии. Согласно представленному отчету, в течение 80 лет более 800 католических священнослужителей, монахинь и учителей церковных учреждений регулярно подвергали своих воспитанников моральным унижениям, физическому и сексуальному насилию. В этих преступлениях принимали участие нецерковный персонал и спонсоры приютов. Только за последние годы за помощью обратились около 10 000 пострадавших, а общее количество жертв за 80-летний период может превысить 150 тысяч. Римский Папа Бенедикт признал вину церкви и извинился перед пострадавшими, а кардинал Шон О’Мэлли и архиепископ Дублина Диармуид Мартин совершили публичное омовение ног жертвам сексуального насилия в главном католическом соборе Дублина.

В докладе 2009 года несколько раз прозвучали обвинения в сторону держателей приютов святой Магдалины, и Комитет ООН против пыток настоял на проведении еще одно расследования касательно деятельности этих учреждений. В 2013 году специальной комиссией был опубликован доклад, в котором подтверждалось, что в период с 1922 по 1996 год в прачечных Магдалины бесплатно трудились и подвергались насилию около 10 тысяч женщин. Но правительство Ирландии как будто бы не замечало происходящего. В ответ на их молчание бывшие узницы приютов Магдалины стали устраивать акции протеста и угрожать голодовкой.

Под давлением премьер-министр Энда Кенни все же согласился посвятить этой теме одно из предстоящих собраний. Спустя несколько недель на очередном заседании правительства премьер выступил с официальным заявлением, в котором публично извинился перед жертвами приютов и пообещал выплатить компенсации всем выжившим женщинам. Во время своей проникновенной речи Кенни назвал приюты Магдалины «национальным позором Ирландии» и даже расплакался, чем заслужил теплую поддержку со стороны присутствующих.

Пожилые сестры Магдалины доказали всему миру, что они не просто жертвы церковного произвола. Это сильные духом женщины, посвятившие свою жизнь борьбе: в юности они боролись за собственную жизнь, будучи в зрелом возрасте, - за возможность стать счастливыми, несмотря на пережитое. В старости сестры Магдалины продолжил борьбу с несправедливостью и людским равнодушием, призывая к ответу церковь, государство и общество за тысячи сломанных жизней молодых ирландских женщин.